А северная с . Большая часть населения — это народность шона, являющаяся прямым потомком древнего рода гокомере.

Занимаемая площадь 390,6 тыс. км2. Столицей является город Хараре с числом жителей почти 2 000 000. Национальная валюта в Зимбабве это местный доллар, курс которого находится в подвешенном состоянии.

Расположение Африканской Республики Зимбабве на карте

Население страны

Как упоминалось в начале статьи, большая часть населения страны относится к коренной народности шона. В процентном соотношении их численность составляет 83%, чуть более 15% жителей относится к племени нде-беле. Оставшиеся 3% приходятся на белых и других африканцев.

Соотношение черного и белого населения страны значительно увеличилось после событий 1980 года, когда британская колония Зимбабве – Родезия перестала существовать, а вместо неё появилась новая Республика Зимбабве.

Полезно! Именно в этом году к власти пришла радикально настроенная партия ЗАНУ, возглавляемая Робертом Мугабе. Эти события послужили началом оттока европейцев из страны.

За прошедшие с тех времён 36 полных лет, население государства увеличилось на 52%. При этом темпы роста численности населения считаются медленными, так как в стране очень большая смертность.

Согласно официальной статистике, за год умирает около 250 000 человек. Причём процентное соотношение людей, заражённых вирусом СПИДа, уже достигло 20% от общего числа. Соотношение мужчин и женщин в Зимбабве практически одинаковое: 50,5% к 49,5% в пользу слабого пола.

В дополнение к вышесказанному можно заметить, что каждый четвёртый гражданин Республики болеет СПИДом, а у правительства нет денег на профилактику и лечение вируса. Поэтому болезнь значительно прогрессирует и число заражённых людей постоянно увеличивается.

Экономика Зимбабве

Всего 20 лет назад, жизнь в Зимбабве была стабильной и процветающей, национальный доллар Республики считался твёрдой валютой, а у населения была хорошая, стабильная зарплата, но с 1999 года экономика страны попала в глубокий кризис, который продолжается на данный момент.

Все отрасли производства значительно снизили свои показатели результативности. В следующем 2000 году они упали ещё на 4,3%, в 2001 – на 7,2% и так далее. И как результат обесценивание местных денег на мировом рынке.

В этом видео рассказывается история про финансовый кризис в Зимбабве

На данный момент, в системе образования Зимбабве есть всего 8 университетов, в которых молодые люди могут получить высшее образование. Среди них 2 государственных учреждения, а остальные коммерческие. По среднему образованию можно сказать, что спектр выбора немного шире: целых 10 колледжей.

Люди, имеющее деньги на обучение, отсылают своих детей поступать в европейские учебные заведения, а те, кто не может оплачивать большие суммы, обучаются у себя на родине.

Работа в Зимбабве

В связи с тем, что национальный доллар в Зимбабве за последние несколько лет практически обесценился, а с 2009 года и вовсе был изъят из оборота, найти работу в Республике достаточно сложно. Согласно статистике, только 6% населения страны являются официально трудоустроенными гражданами, из заработных оплат которых, вычитается подоходный налог в пользу государственной казны.

Но, несмотря на это, для россиян, работа в Зимбабве может найтись. Связано это с тем, что в сфере медицинского обслуживания Республики занято небольшое количество специалистов. Хотя, для полного обслуживания многомиллионного населения страны требуется намного больше. Это связано с тем, что правительство не способно выплачивать профессионалам своего дела высокие заработные платы, соответствующие европейским меркам.

Только при трудоустройстве через гуманитарную корпорацию «Врачи без границ» можно найти соответствующую должность с хорошей заработной платой. Таким образом, постоянная работа в Зимбабве, для иностранных граждан и местного населения считается некоторой роскошью.

Гражданство Республики Зимбабве

Если младенец родился на территории Республики, это ещё не означает, что он становится полноправным гражданином. Процедура получения гражданства в стране считается несколько затянутой.

Связано это с тем, что согласно законодательству, регулирующему порядок иммиграции и получения гражданства, для этого новорожденный должен соответствовать следующим требованиям: отец или мать ребёнка должны быть по национальности гражданами Республики (хотя бы один член семьи).

Так выглядит паспорт гражданина Зимбабве

Существуют и другие способы, когда новорожденный автоматически может получить гражданство в Зимбабве. Для этого он должен соответствовать нескольким условиям этого отбора:

• Несовершеннолетний ребёнок, который был усыновлен или удочерён гражданами Республики, получает статус согласно процедуре регистрации по месту жительства.
• Младенцы, родившиеся за границей, регистрируются Посольством или генеральным Консульством Республики по письменному заявлению родителей.

Указанная ранее информация относится к несовершеннолетним лицам, родившимся на территории страны или за её пределами.

Когда-то районы на самом юге Африканского континента притягивали европейских колонистов - голландцев, немцев, англичан… Наиболее крупные поселения европейцев возникли на территории современной Южно-Африканской республики (ЮАР). Здесь сформировалась особая нация «африканских европейцев» - буров, появился даже новый язык - африкаанс. Менее многочисленными были поселения европейских колонистов в Южной Родезии. Однако власть белого меньшинства и в Родезии, и в ЮАР приходилась не по нраву черному большинству населения - представителям местных африканских бантуязычных народов. Сформировались национально-освободительные организации, формально считавшиеся социалистическими или коммунистическими, но на самом деле выражавшие интересы племен.

В конце концов, не без поддержки мировой общественности, в 1980 году была провозглашена политическая независимость нового африканского государства Зимбабве. Его премьер-министром, а с 1987 года и президентом стал Роберт Габриель Мугабе - лидер Африканского национального союза Зимбабве (ЗАНУ), победившего на выборах. В отличие от многих других лидеров национально-освободительного движения Южной Африки, Роберт Мугабе ориентировался не столько на Советский Союз, сколько на Китай и Северную Корею. Тем не менее, во внутренней экономической политике Мугабе был весьма прагматичен. Длительное время он предпочитал не трогать белых фермеров, составлявших внушительное меньшинство населения страны и вносивших огромный вклад в ее экономическое процветание. Хотя Мугабе обещал зимбабвийцам провести «национализацию земель», то есть перераспределить собственность белых фермеров в пользу черных крестьян, первые полтора десятилетия своего правления он старался не претворять в жизнь своих обещаний.

Очевидно, что Мугабе - политик тонкий и прагматичный, прекрасно понимал, что без белых фермеров экономика страны быстро «загнется» и Зимбабве, унаследовавшая многие позитивные достижения Южной Родезии, быстро скатится на уровень большинства своих соседей - нищих слаборазвитых государств, совершенно не самостоятельных в экономическом отношении. Зимбабве представляло собой редкое исключение из общей панорамы нищих африканских стран - и основное объяснение тому даже не богатые природные ресурсы (не менее богаты ресурсами и многие другие страны Африки, как например Сьерра-Леоне или Нигер, которые, тем не менее, существуют в крайней нищете), а наличие «белого» сектора экономики. Свыше 70% зимбабвийских земель и после провозглашения независимости страны продолжало оставаться в руках белых фермеров - англичан, немцев, буров. Естественно, что это вызывало негативную реакцию у многих ветеранов национально-освободительной борьбы, считавших себя обделенными. Но до определенного времени Роберт Мугабе не позволял трогать белых фермеров. И их не трогали - до середины 1990-х годов они чувствовали себя в Зимбабве вполне спокойно, хотя, разумеется, их положение уже не шло в сравнение с тем, каким оно было во время существования Южной Родезии.

Вторая половина 1990-х годов стала для Зимбабве началом «черной полосы» в современной . В стране ухудшилась экономическая ситуация, появилась достаточно активная оппозиция, недовольная пятнадцатилетним пребыванием у власти Роберта Мугабе. В этих условиях глава государства нуждался в поддержке со стороны большинства населения, самой активной группой которого были ветераны национально-освободительной борьбы - люди, имевшие реальный боевой опыт и готовые по указанию своих лидеров перейти к насильственным действиям против любого, на кого укажут «хозяева». Удовлетворить чаяния беднейших слоев зимбабвийского населения Мугабе мог только одним путем - национализировать земли у белых фермеров. Спустя двадцать лет после провозглашения независимости та самая национализация земли, о которой Мугабе говорил еще в 1980 году, становилась реальностью.

Проведение аграрной реформы было назначено на февраль 2000 года. В ее осуществлении Роберту Мугабе потребовалась помощь «общественников» - и она пришла. Главной движущей силой «африканизации» зимбабвийских сельскохозяйственных земель стала Ассоциация ветеранов борьбы за независимость - военно-политическая организация, которая получила от президента страны особые привилегии. Напомним, что Ассоциация демобилизованных бойцов ZANLA (военное крыло партии ZANU) и ZIPRA (военное крыло партии ZAPU) была создана сразу же после провозглашения государственного суверенитета Зимбабве - в 1980 году. Она объединила свыше 30 тысяч человек, принимавших участие в национально-освободительной войне в Южной Родезии в качестве командиров, политработников, рядовых бойцов. Поскольку членами Ассоциации были практически все руководители и старшие офицеры зимбабвийских силовых структур, она получила неограниченную поддержку со стороны армии и полиции. Роберт Мугабе создал специальное Министерство по делам ветеранов, прекрасно понимая, что именно вчерашние бойцы за независимость являются его главной и самой надежной опорой. Именно членам Ассоциации ветеранов и предстояло претворять в жизнь аграрную реформу, благо для этого у них имелись все необходимые ресурсы - агрессивность, боевой опыт, готовность к насильственным действиям, и, что самое главное, поддержка со стороны зимбабвийской власти.

Пост председателя Ассоциации ветеранов борьбы за независимость в феврале 2000 года занимал зимбабвийский политик Ченджераи Хунзви (1949-2001), также известный под вполне говорящим прозвищем «Гитлер». Выходец из крестьян народности шона, Хунзви приходился соплеменником самому Роберту Мугабе. По словам «Гитлера», в юности, в шестнадцатилетнем возрасте, он участвовал в национально-освободительной борьбе, был партизаном. Однако на самом деле история реального участия Хунзви в национально-освободительной борьбе очень туманна. Зато известно, что в 1974 году 25-летний родезиец Ченджераи Хунзви уехал в Европу - продолжать образование. Он учился в Румынии и Польше - тогда социалистических странах, получил диплом о медицинском образовании. Больше, чем медицина, Хунзви привлекала политическая карьера и он вполне благополучно подвизался на дипломатическом поприще, выполняя обязанности представителя ЗАПУ в Польской Народной Республике, а в 1979 году -одного из представителей повстанческого движения народов Южной Родезии на Ланкастерхаузской конференции в Лондоне, во время которой при посредничестве Великобритании шли переговоры между \ правительством Зимбабве-Родезии и повстанческими движениями ЗАНУ и ЗАПУ.

В Зимбабве Ченджераи Хунзви вернулся только в 1990 году, спустя десять лет после провозглашения политической независимости, и вспомнил о своем дипломе - стал работать врачом в Центральной больнице Хараре, позже сумел открыть собственную частную клинику в Будириро. В Зимбабве Хунзви вступил в Ассоциацию ветеранов борьбы за независимость и, хотя в отличие от многих высокопоставленных бывших партизан, о фактах личного участия Хунзви в партизанской борьбе были весьма противоречивые и отрывочные сведения, он сумел сделать в Ассоциации головокружительную карьеру и стать ее председателем. Сыграл свою роль ораторский дар Хунзви и умение убеждать людей. На роль лидера «Гитлер» подходил куда больше, чем любой другой активист Ассоциации. В 1997 году Ченджераи Хунзви занял пост председателя Ассоциации. Он тут же приступил к активному лоббированию интересов ветеранов. В частности, Хунзви начал кампанию за выплаты ветеранам национально-освободительной борьбы единовременного пособия в размере 4000 долларов США и ежемесячных государственных пособий в 2000 долларов США. Также Хунзви потребовал распространить ветеранские льготы на женщин, не участвовавших в боевых действиях, но являвшихся информаторами национально-освободительного движения. Конечно, таких баснословных по меркам Зимбабве сумм, о которых заявлял Хунзви, никто ветеранам платить не стал, но выплаты единовременного пособия в 2500 долларов США и ежемесячных пособий в 100 долларов США стали реальностью. Так Ченджераи Хунзви получил еще большую популярность среди ветеранов национально-освободительной борьбы, а по финансовой системе страны был нанесен серьезный удар - ветеранов и связанных с борьбой за независимость людей в Зимбабве достаточно много и чтобы платить им регулярные пособия, требовались немалые по меркам этой страны суммы. Получить их и предполагалось за счет ограбления белых фермеров.

Идея национализации собственности, принадлежащей представителям других расовых групп, в новейшей истории Африканского континента реализовывалась неоднократно. Так, угандийский диктатор Иди Амин Дада под теми же лозунгами «африканизации экономики» разграбил собственность многочисленной индийской диаспоры, которая играла важную роль в экономической жизни Уганды. В Ливии Муаммаром Каддафи была осуществлена национализация собственности европейцев. Поэтому Роберт Мугабе не был первопроходцем в области перераспределения собственности европейских или азиатских предпринимателей в пользу африканского населения. Поскольку действовать руками армии и полиции Мугабе стеснялся, ведущую роль в национализации земель предстояло сыграть военизированным отрядам Ассоциации ветеранов, которыми и командовал вчерашний врач Ченджераи Хунзви по прозвищу «Гитлер».

В начале 2000 г. Ченджераи Хунзви потребовал ускорения перераспределения земельных угодий в пользу ветеранов национально-освободительной борьбы. В противном случае «Гитлер» угрожал кровавой бойней, о чем он сообщил непосредственно королеве Елизавете II как главе Британского содружества. Кстати, сами фермеры - в большинстве своем англичане по национальности - первоначально рассчитывали на заступничество со стороны Великобритании и других стран Европы. Действительно, британское правительство Тони Блэра подвергло политику Роберта Мугабе жесткой критике и организовало исключение Зимбабве из Британского содружества сроком на один год. Кроме того, Евросоюз ввел санкции против Роберта Мугабе и ряда других высокопоставленных деятелей зимбабвийского правительства, арестовав их банковские вклады и запретив въезд в Европу. Но эти меры не привели к изменению политики «африканизации земель». В Зимбабве начались массовые нападения на белых фермеров с целью захвата их имущества. Причем основную часть боевиков Ассоциации ветеранов, разумеется, составляли не ветераны, чей возраст должен был к этому времени составлять хотя бы 35 лет, а подростки и юноши, родившиеся уже после провозглашения независимости. Несмотря на юный возраст, они представлялись ветеранами и беззастенчиво грабили белых жителей Зимбабве. В ограблении фермеров участвовали не только «общественные активисты», но и военнослужащие, и сотрудники полиции. Документально подтверждено множество убийств, причем жертвами последних становились не только белые фермеры, но и чернокожие - наемные работники ферм, с которыми их соплеменники расправлялись без всякого сожаления. За время кампании по национализации земли у белых фермеров было захвачено 4500 ферм. Примерно 30.000 жителей Зимбабве европейского происхождения, опасаясь за свою жизнь и сохранность последнего имущества, были вынуждены покинуть страну.

Но национализация сельскохозяйственных земель не принесла африканскому населению Зимбабве желаемого благополучия. В результате действий боевиков «Гитлера», зимбабвийская аграрная отрасль оказалась фактически разрушенной. Резко снизились производство и экспорт сельскохозяйственной продукции, так как новые владельцы оказались не в состоянии организовать сельскохозяйственное производство и управлять им. Последовало дальнейшее снижение уровня жизни населения страны, но это вызвало лишь обратную реакцию в виде дальнейшего роста националистических настроений и продолжения нападений на оставшееся белое население Зимбабве. Белые родезийцы в массовом порядке стали возвращаться в Великобританию, некоторые переезжали в соседние Мозамбик и Южно-Африканскую республику. Кстати, власти Мозамбика, прекрасно понимая, что приезд белых фермеров может оздоровить сельское хозяйство страны, стали выделять им в аренду (землю здесь продавать запрещено) значительные по площади сельскохозяйственные угодья.

Участие в кампании по национализации земель окончательно превратило Ченджераи Хунзви по кличке «Гитлер» и его боевиков из Ассоциации ветеранов в главную общественную опору Роберта Мугабе. Фактически Хунзви превратился во второго по уровню влияния человека в стране, хотя и не занимал никаких правительственных постов. Но 4 июля 2001 года, в возрасте 51 года, Ченджераи Хунзви скоропостижно скончался. Официально сообщили, что он умер от малярии, неофициальные источники выдвигали в качестве одной из наиболее вероятных версий смерть от СПИДа, очень распространенного на юге Африки. Но не исключена и вероятность того, что от опасного лидера зимбабвийских «штурмовиков» попросту избавились те, кто не желали дальнейшего роста его политического влияния.

Однако, несмотря на то, что для Зимбабве избавление от белых фермеров стало сильнейшим ударом, приведшим к серьезному кризису в аграрной отрасли, пример «африканизации земель» оказался заразительным. Так, в июне 2016 г. в Южно-Африканской республике был принят закон, в соответствии с которым белые фермеры должны продавать земельные участки коренному населению по фиксированной цене, без возможности отказа от сделки или торга. Так южноафриканские власти решили ускорить передачу земельных угодий от белых фермеров черным крестьянам. Как и в Зимбабве, в ЮАР еще в 1990-е годы началось массовое движение за возвращение земель африканским крестьянам. Оно также сопровождалось насилием. Только за период с 1997 по 2007 гг. были убиты 1248 белых фермеров и трудившихся на их фермах наемных работников африканского происхождения. Резко увеличилась белая реэмиграция из ЮАР. В настоящее время жители ЮАР европейского происхождения уезжают в Европу, Австралию или Новую Зеландию.

Одна из стран южной Африки – так уж получилось – последнее время исполняет роль наглядного пособия для всех любителей поговорить на тему тяжелого бремени белого человека. Когда заходит речь о межрасовых противоречиях (тема, обретшая дополнительную популярность после событий в Фергюсоне) и вообще о сложном многосоставном счете (включающий прибыли и убытки), который могут предъявить, в широком смысле слова, западной цивилизации общества тех стран, которые некогда были колониями Европы, то в качестве решительного контраргумента в пользу благости господства белой расы и пагубности вверения коренным жителям некоторых колоний полноты власти, обычно выступает описание судьбы Зимбабве – бывшей республики Родезия.

В стандартном исполнении этот аргумент выглядит так: основавшие Родезию белые поселенцы своими трудами создали процветающую страну, обеспечивающую блага всем ее жителям, в том числе черным. Но черным этого было мало – они начали вооруженную борьбу за власть и ликвидацию белого правления. После мужественной борьбы, не выдержав давления прекраснодушного мирового сообщества, белым пришлось отказаться от власти. Страну возглавил неотесанный лидер одного из партизанских объединений Роберт Мугабе, который начал изгнание белого населения и погрузил страну в экономический хаос. Под его авторитарной властью несчастная страна находится до сих пор, а белые почти поголовно покинули ставшую для них негостеприимной землю.

Зимбабве в качестве ходячего примера, до чего нехорошего может довести передача власти от белой элиты к черным массам, кажется, даже более популярна, чем ЮАР, где найти по-настоящему убедительные доводы в пользу пагубности отказа от апартеида непросто - страна живет и развивается, с белыми не происходит ничего особенно неприятного, а говорить о повышенном уровне уличной преступности, как о катастрофе, можно лишь при некотором избытке фантазии. Родезия, где результаты «до» и «после» окончания белого правления действительно представляют больший контраст, а престарелый глава страны периодически выступает с инвективами против белых в этом смысле гораздо удобнее. Кроме того, белая Родезия это, по общему признанию любителей повспоминать о былом действительно «страна, которой больше нет», а потому пределы ее мифологизации могут свободно доходить до степени «Унесенных ветром».

Однако именно из-за того, что Зимбабве и судьбу его белого населения так любят приводить в пример, стоит попробовать разобраться - так что же все-таки произошло с белым сообществом страны?

Вообще ренессанс темы разбитой вдребезги Родезии и появление сообществ горячих энтузиастов давно исчезнувшей страны на постсоветском пространстве, по-видимому произошел из-за одного запомнившегося события рубежа веков - в 2000 году Роберт Мугабэ постановил реквизировать земли у белых фермеров Зимбабве. Творимое беззаконие, сопровождаемое речами Мугабэ о ликвидации наследия колониализма, довольно широко освещались в СМИ. Поскольку в это же время начиналась эра блогов, то фактически была обеспечена и идеальная среда для того чтобы повздыхать об исчезнувшей белой африканской стране (а сочувствие подобным расистским африканским режимам - привычный вывих постсоветского сознания, возможно, вызванный защитной реакцией против пропаганды советских времен).

Если начинать разговор с белых фермеров, видимо, следует отметить, что захваты земли начались в 2000 году, тогда как Родезия прекратила свое существование в 1980-м - иными словами, 20 лет фермеров никто не трогал. На момент начала этих событий в Зимбабве жило 4500 фермеров. И это далеко не все белое население этой страны. Наконец, мало кто интересовался, а что же стало с теми фермерами, земли которых захватили. Собственно, лишь некоторое погружение в эти детали позволит ответить на вопрос о судьбе белых в Зимбабве.

Прежде всего, следует заметить, что белые в Зимбабве по-прежнему живут. Численность белого населения по разным оценкам составляет около 50 тысяч человек. Это меньше одного процента нынешнего населения страны. Впрочем, стоит вспомнить, что в лучшие годы Родезии белые составляли чуть больше 6% населения (их максимальная численность составляла около 275 тысяч человек). Собственно, сама претензия на то, чтобы отстранить от власти 95% проживающего в стране населения (даже в ЮАР соотношение между белым меньшинством и черными жителями не было столь драматическим) превращало борьбу белых родезийцев за сохранение своего привилегированного положения в исторически безнадежное дело. Когда под давлением непрерывной партизанской войны и введенных международным сообществом экономических санкций белое правительство Родезии сдалось, с участием Великобритании и других представителей мирового сообщества, была разработана мирная процедура передачи власти черному большинству.

Родезия, видимо, один из немногих примеров, когда экономические санкции привели к ожидаемым миром результатам, впрочем, для не имеющей выхода к морю небольшой страны, воюющей против большинства своего населения, все едва ли закончилось бы успехом и без санкций. Мирность этой процедуры предполагала, что белое население никто не трогал. Находившаяся в его распоряжении собственность не отнималась. Накануне провозглашения Зимбабве в 1980-м году Роберт Мугабэ (лидер одной из политических сил, участвовавших в вооруженной борьбе с Родезийским правительством, в последствии сосредоточивший в своих руках политическую власть) специально выступил по радио с призывом ко всем белым жителям оставаться в стране, гарантируя им безопасность.

После 1980-го года никто особенно не вторгался в жизнь белого сообщества, которая, надо заметить, была организована, согласно правилам и нравам, принятых в бывших британских колониях с белыми поселенцами - в стране до сих пор функционируют старые колониальные клубы с полями для гольфа и помещениями для собраний общества, куда довольно сложно попасть, не имея достаточных оснований. Об одном из них - Borrowdale Country Club, расположенном недалеко от столицы Зимбабве Хараре можно найти упоминание в репортаже правого американского журнала World Affairs о тяжелой судьбе остающихся в Зимбабве белых - там описываются типичные «бывшие люди», спивающиеся от пережитых крушений. Между прочим, в репортаже упоминается, что теперь клуб открыт для представителей всех рас. Ради, интереса, впрочем, можно найти страницу этого клуба в фейсбуке , которую ведут белые, публикуют в ней фотографии исключительно белых посетителей, а на афишах клуба сообщается о выступлениях местных белых исполнителей - это дает достаточные представления, по крайней мере, о некоторых гранях жизни белого сообщества и о том, какими возможностями оно пользуется в современном Зимбабве.

Определенным и естественным следствием превращения Родезии в Зимбабве в 1980-м году стало вымывание многих белых с тех позиций, которые они занимали в государственном аппарате, а также в сфере публичных услуг, однако, вряд ли это можно считать дискриминацией - скорее, результатом исчезновения прежних формальных и неформальных привилегий. Частные компании, как уже упоминалось, выше, не подвергались реквизиции. А первые два десятилетия существования страны стали временем процветания (в том числе в связи с отменой прежде действовавших санкций) для узкой, но богатой прослойки белых фермеров (формально в стране действовала реформа, предполагающая выкуп земли у белых владельцев в пользу черного сельского населения, но фактически дела на этом направлении шли ни шатко, ни валко).

Стоит, видимо, заметить, что бессменный премьер-министр Родезии Ян Смит, ставший персонифицированным воплощением жесткой борьбы за сохранение белой власти в стране, долгие годы продолжал политическую деятельность уже в Зимбабве в качестве оппозиционного члена парламента, а позже спокойно жил в столице страны Хараре в собственном доме или на семейной ферме Гвеноро, выступая, в том числе на публичных собраниях с резкой критикой Мугабэ (в 2002 году он, например, предложил Мугабэ вместе пройтись по городу без охраны, предполагая, что живым из этой прогулки вернется только один и лично он в своих шансах уверен). Он умер лишь в 2008 году, не подвергаясь открытым преследованиям.

При этом, сравнивая численность белого населения до и после перехода власти к черному большинству можно заметить, что белых стране стало заметно меньше. То есть массовая эмиграция из страны все же произошла. Сложно, впрочем, видеть в этом результат открытого преследования или – если не считать отдельный пример гонений на фермеров – откровенной дискриминации (о дискриминации скрытой можно говорить, как, видимо, во многих других случаях взаимоотношений с меньшинствами). Многие белые родезийцы на момент 1980 года имели британское гражданство (Родезия вплоть до этого времени формально считалась колонией Великобритании, не признавшей ее отделение, провозглашенное Яном Смитом в 1969 году), либо имели родственников в Великобритании - возможность уехать на Острова при неочевидных перспективах внутри страны была в такой ситуации довольно соблазнительной. Кроме того, выгодные условия для эмиграции в начале 1980-х предоставляла ЮАР, из последних сил боровшаяся за сохранение апартеида и потому крайне заинтересованная в притоке белого англо-саксонского населения. Вообще в 1980-м году бывшим белым родезийцам приходилось сравнивать свою ситуацию с судьбой португальских поселенцев в Анголе и Мозамбике, от которых в 1975-м году в случае непринятия гражданства новых государств, потребовали покинуть страну, разрешив взять с собой личных вещей на 150 долларов. Ничего похожего в Зимбабве не наблюдалось.

Отдельно, видимо стоит остановиться на экономической политике Роберта Мугабэ, чьи результаты на данный момент плачевны, но это, скорее, пример неадекватной политики авторитарного лидера (разве что косвенно связанной с цветом его кожи), что также заставило многих из обладающих образованием и стартовым капиталом (а таких среди белых жителей Зимбабве, по прежнему больше, чем среди черных) искать счастье за пределами страны (впрочем, работу в соседней ЮАР и других сопредельных государствах из-за тяжелой экономической ситуации вынуждены искать и многие черные жители Зимбабве). О том, каковы причины того, что экономика в стране действительно находится в состоянии почти перманентного кризиса, иногда получавшего яркие воплощения в виде безумной гиперинфляции и печатания банкнотов с несколькими порядками нулей (на всякий случай, наверное, следует заметить, что времена такой инфляции давно прошли, а в стране с 2009 года пользуются для расчетов различными иностранными валютами), то здесь вопрос заключается в том, какой режим сумел построить Мугабэ. Вообще ситуация, когда лидер в стране не менялся в течение 34 лет и остается у руля в 90 лет достаточно уникальна даже по мировым меркам (в России на этот пример многие начинают поглядывать с опаской).

Считать, что черное правление означает лишь такую форму власти, наверное, неразумно. Следует, впрочем, заметить, что, несмотря на очевидно авторитарный характер режима, помимо правящей партии «Зимбабвийский африканский национальный союз» в стране действуют и достаточно мощные оппозиционные объединения - например, «Движение за демократические перемены», возглавляемое Морганом Цвангираи, которое, несмотря на различные попытки ограничений его деятельности, остается одной из основных политических сил в стране и в течение нескольких лет возглавляло правительство страны. Как считается, наиболее вероятным преемником Мугабэ на сегодняшний день является бывший министр финансов и нынешний вице-президент страны Эммерсон Мнангагва, считающийся конструктивным технократом и, что важно в случае современного Зимбабве, пользующийся поддержкой Китая, заинтересованного как один из важнейших торговых партнеров страны в мирной передаче власти и устранении наиболее неприемлемых экономических экстравагантностей. Иными словами, шансы на то, что в обозримое время экономика страны начнет развиваться более прагматично, в том числе и под черным руководством, достаточно велики.

Между прочим, как в правящей партии, так и в оппозиционном движении до сих пор немаловажные посты занимают белые политики. В частности, долгие годы министром здравоохранения Зимбабве был состоявший в зимбабвийском африканском национальном союзе белый Тимоти Стэмпс - хотя возможно, его наличие в правительстве преследовало демонстрационную цель, тем не менее, такая демонстрация была Мугабэ необходима. В настоящее время Стэмпс занимает, скорее, почетную должность советника Мугабэ по медицинским вопросам. Еще больше белых в оппозиционных структурах. В частности, одним из основателей «Движения за демократические перемены» стал белый зимбабвийский экономист Эдди Кросс. В настоящее время он занимает в структурах движения пост Генерального координатора. Среди прочего, он ведет регулярный блог , в котором комментирует текущие политические и экономические события в стране. В свое время Кросс рассматривался в качестве одного из кандидатов коалиционного правительства от оппозиции, но в итоге в правительство не попал. Зато пост министра образования и спорта и искусства (так называется пост в правительстве Зимбабве) занял другой белый представитель оппозиции Дэвид Колтарт. Его успехи на этом посту - особенно на спортивном направлении (он в частности добился выхода команды Зимбабве по крикету на международные турниры) были оценены даже Мугабэ, который уже после того, как Колтарт потерял министерский портфель распорядился оказывать ему государственные почести на открывавшихся в Зимбабве спортивных мероприятиях с участием других африканских стран.

Иными словами, участие белых в политике страны возможно - в том числе, на самом высоком уровне. Другой вопрос заключается в том, что прозрачный потолок выше которого белые подняться не смогут также, вероятно, присутствует. Как считается, именно это, среди прочего, стимулировало эмиграцию белых из Зимбабве. При том, что собственность проживавших в стране белых не трогали, так же как не вмешивались в организацию жизни белых сообществ, негласное понимание того, что позиции белых в стране будут, так или иначе, со временем вымываться в пользу черного большинства, сложилось у всех. Это среди прочего способствовало отъезду молодого поколения (сейчас средний возраст остающегося в Зимбабве белого населения заметно выше, чем у черного). Но как можно видеть, это не мешает некоторым белым занимать в том числе и заметные политические должности, не говоря о позициях в экономике.

Сохранение определенных привилегированных позиций белых вполне заметны и в образовательной сфере - в Зимбабве сохраняется система престижных частных школ, с преимущественно белым составом учащихся. У Эдди Кросса, поделившегося на страницах своего блога своими размышлениями о судьбе белых в Зимбабве, приводится пример жалоб немногочисленных родителей черных учеников таких школ, чьи дети, по их словам, подвергаются в этих заведениях остракизму со стороны белых учеников (http://www.eddiecross.africanherd.com/140301.html). Такие случаи, как опять стоит заметить, обсуждаются в зимбабвийских СМИ, на эти темы могут проводиться дискуссии, в том числе с участием белых, но поводом для каких-либо репрессий со стороны властей они не становятся.

Станислав Кувалдин, для «Страйка»

Черный носорог - очень ценное животное. Самое дорогое в Африке, если считать на вес. За килограмм рога дают $25 000. Сварливый Гомо, надоедливая Чача и флегматичная Шану - три черных носорога в заповеднике Аймири на западе Зимбабве находятся под круглосуточной охраной рейнджеров, вооруженных калашниковыми и британскими винтовками FN. Аймири - частное владение семьи белых фермеров Треверс. Раньше в районе Ведза было 88 таких фермерских хозяйств, но теперь осталось только Аймири. Треверсы научились разводить носорогов: за 20 лет на свет появились два десятка животных. Черные носороги - национальное достояние Зимбабве, потому этих белых не трогают. У остальных власти конфисковали землю.

В 2000 г. президент Зимбабве Роберт Мугабе попытался решить проблему бедности в стране: он отобрал землю у 4500 крупных фермерских хозяйств (почти все фермеры - белые) и раздал участки своим соратникам и ветеранам борьбы за независимость. Как результат, страна, которая десятилетия кормила маисом и пшеницей весь континент, обанкротилась. С 2000 г. экономика Зимбабве сократилась на 40%. Только за последний год, по оценке местного экономиста Джона Робертсона, цены в Зимбабве выросли в 120 000 раз. Официальная статистика скромнее - «всего лишь» в 150 раз.

Экономическая катастрофа могла бы стоить кресла Мугабе - в марте 2008 г. он проиграл первый тур выборов президента кандидату от оппозиции, лидеру Движения за демократические перемены (MDC) Моргану Цвангираи. Но ко второму туру Мугабе развернул кампанию по «перевоспитанию» избирателей: 90 активистов от оппозиции были убиты, около 10 000 человек жестко избиты, 200 000 изгнаны из своих домов. Досталось и журналистам - почти всем просто перекрыли доступ в Зимбабве. Только за ту неделю, что корреспондент Newsweek нелегально работал в Зимбабве, местные власти задержали 10 иностранных корреспондентов и операторов - трое получили срок. Все эти меры дали результат: Цвангираи отказался от участия во втором туре, и в конце июня 84-летний Роберт Мугабе принес очередную президентскую присягу.

На следующий день после инаугурации ООН призвала африканские страны разобраться с Мугабе, который позорит континент. Ведь с 1980 г., когда Мугабе сверг правление белого меньшинства в тогдашней Южной Родезии и переименовал страну в Зимбабве, он был героем всего Черного континента. Слава Роберта Мугабе как героического борца за светлое будущее для черного населения затмевала в 80-е даже славу Нельсона Манделы. Но именно поэтому его превращение в беспощадного диктатора стало идеологической катастрофой для всей Африки.

НЕВЕРНЫЙ КУРС

В Зимбабве все миллиардеры и триллионеры. Прилетев в Хараре, корреспондент Newsweek нарушил золотое правило любого путешественника «не меняй деньги в аэропорту - курс грабительский» и первым делом направился к обменному пункту. Шел как на плаху, зная, что в стране, которая живет по ценам черного рынка, курс грабительский вдвойне. Табло с красными цифрами приветливо сообщало вес американского доллара (здесь его называют «грин») по отношению к зимбабвийскому («зим») - $1=9 млрд. «Двадцатку поменяете?» «Секунду, - услужливо ответил молодой парень с парализованным запястьем. - Только данные поменяю. И начал здоровой рукой лихо крутить какие-то колесики, нажимать кнопки на странном сером ящичке, периодически подглядывая в распечатку факса. На табло появились нули, а потом: $1=9,8 млрд. На черном рынке в тот день за один доллар давали 11 млрд местных долларов.

Итого с утра стоимость $20 выросла почти на 16 млрд зимбабвийских долларов. Столько в тот день стоила пачка сигарет. За неделю, что мы провели в стране, курс черного рынка, по которому и живет Зимбабве, скакнул с 11 млрд до 25 млрд. Если 10 лет назад годовая инфляция в стране была всего каких-то 32%, то в этом году, как говорит экономист Джон Робертсон, она достигнет 12 млн процентов. С 1990 г. средняя продолжительность жизни в Зимбабве снизилась с 60 до 37 лет у мужчин и до 34 - у женщин. И это данные, которые ВОЗ обнародовала два года назад. Для сравнения: в воюющем Афганистане продолжительность жизни составляет 42 года.

Несмотря на страшные цифры статистики, в столице Хараре не чувствуешь катастрофы. Рестораны полны людей, в торговых центрах не протолкнуться, на улицах много новых машин. Наиболее распространенное средство передвижения - полноприводные пикапы. Пара первоклассных кожаных ботинок стоит 5 трлн зимов - то есть примерно 200 гринов. Здесь еще есть люди, которые могут позволить себе такую обувь, но их немного, и большая часть этой группы так или иначе связана с режимом Мугабе.

Хараре - типичный колониальный город. Центр - несколько кварталов административных и офисных зданий, банков 60–70-х годов постройки. Днем там людно. К вечеру жизнь перемещается в пригороды. На севере - коттеджи среднего класса, спрятанные за высокими стенами. На юге - трущобы-миллионники: нагромождения одноэтажных хибарок, многоквартирных малоэтажных домов и бетонных коробок административных зданий.

Вечером весь Хараре погружается в темноту. Нет света даже на дороге, по которой Боб (так здесь все называют Мугабе) ездит к себе в резиденцию. Сотни железных птичек на столбах по дороге в аэропорт (символ страны - мифическая птица Зимбабве) давно проржавели и выглядят так, будто их посадили на шампур и забыли вовремя снять. Пьяного водителя здесь распознают сразу - это тот, кто едет прямо, не объезжая колдобины. В стране победившего африканского национализма «кандидатами наук» шутливо называют добровольных дорожных рабочих. Безработные здесь не просят милостыни. Они заделывают осколками кирпичей ямы на дорогах (pot hole digging - сокращенно PHD). Проезжая мимо, водители подают кто сколько может - если бы не «кандидаты», то городские улицы уже давно бы превратились в непреодолимое препятствие на пути из пункта А в пункт Б. Бензин можно достать только за валюту или чеки, которые можно достать только за валюту. Очереди за топливом и за хлебом тянутся на кварталы.

Страна, в которой производилось практически всё - от кожи для обуви, шерсти и хлопка до автомобильных запчастей и мебели, - теперь выживает за счет «челноков» и незаконного предпринимательства.

ЦЕНОВОЙ ДИАГНОЗ

«Я - Глэдис. Добро пожаловать в наш ад», - будничным тоном приветствовала меня молодая женщина, к которой я напросился в день прилета на разговор. «Какая у вас приятная прическа. Дреды такие красивые», - пытаюсь сказать что-то приятное. «Искусственные», - не меняя тона, отвечает она. Муж Глэдис умер от СПИДа два года назад. Всё это время Глэдис живет памятью о его изменах и борется с ВИЧ, который муж оставил ей перед смертью. ВИЧ здесь у каждого пятого.

За первый год болезни Глэдис потеряла 40 кг. Сейчас она набрала больше 20 кг. Ей повезло: она получила справку от врача о своей болезни и теперь каждый месяц получает от правительства бесплатные лекарства. Проблема только, как доехать из пригорода до больницы. Проезд на маршрутке за три недели подорожал с 600 000 до 5 млрд зимов. «Я знаю пятерых ВИЧ-больных, кто пропустил месячный курс из-за того, что у них не было денег доехать до больницы и забрать лекарства», - говорит Глэдис. Ей повезло: в отличие от 80% зимбабвийцев у нее есть работа, да еще рядом с домом. Она менеджер по продажам в IT-компании.

Глэдис живет с родителями, братом и двумя детьми в двух маленьких комнатушках - места хватает только для кроватей и телевизора. Почти все деньги уходят на еду. В мае зарплата Глэдис была 50 млрд, в июне- уже 300 млрд. Но цена на масло, например, за это время выросла с 600 000 до 35 млрд. Выжить можно, только получая на работе продуктовый паек, размер которого зависит от щедрости начальника. Глэдис сидит на строгой диете: «Нам говорят - вы должны есть, как в старину. Вот ваши предки так ели - и были здоровы. А у меня аллергия на саранчу, гусениц и летающих муравьев!» Так что остается лишь садза - густая маисовая каша, редька и капуста. Мясо в последний раз она ела в прошлом году. По ее словам, самое трудное - это невозможность что-либо спланировать и уж тем более скопить: «Все деньги надо тратить в ту же секунду, как мы их получаем, иначе они превращаются в бумагу для самокруток».

УСПЕШНЫЙ ПЛЕМЯННИЧЕК

Каждый день мимо дома Глэдис проезжает к себе в офис Филипп Чиянгве - пухлый самодовольный плейбой в дорогой рубашке. Иногда Чиянгве выезжает на ярко-желтом «Хаммере», иногда - на серебристом «Бентли». Вместо регистрационных номеров табличка «Tsivo» («крокодил» - тотем рода Роберта Мугабе). По местным понятиям, президент приходится Филиппу дядей, но это говорит не о кровном родстве, а о принадлежности к одному большому роду. Впрочем, этого достаточно, чтобы многочисленные «племянники» Мугабе были министрами, партийными боссами и олигархами.

Чиянгве был главой отделения правящей партии ЗАНУ-ПФ в родном ему и президенту районе Дзенба, депутатом парламента и даже, как говорят злые языки, мечтал о месте самого «старика». Осмелившись заикнуться на партийном съезде, что Мугабе стоит подыскать себе наследника, Филипп год отсидел в тюрьме по подозрению в шпионаже - но сейчас ждет, что его снова примут в партию. «Когда страна разваливается, сразу появляются миллиардеры. Как Абрамович или как тот другой ваш парень, которого арестовали за то, что он слишком много выступал… Юкос его звали, что ли, - хвастается знанием российских реалий Филипп и продолжает в том же духе: - Так вот я хочу быть как Абрамович, а не как Юкос».

Чиянгве - владелец, по его словам, более 40 компаний. «Я начал в 12 лет, когда каждое утро ходил за 30 км от деревни, чтобы успеть перехватить по дороге грузовики с продуктами. Я выкупал весь груз, и моя мать была первым ритейлером на деревне», - излагает он свою версию успеха. «Да он просто черный рейдер. Приходит, забирает бизнес, а потом распродает активы», - выдвигает другую версию один из местных предпринимателей. Известная история - как Чиянгве проводил «реструктуризацию» обувной фабрики в городе Булавайо. «Распродал фабрику, уволил рабочих и вместо выходного пособия выдал всем по паре обуви. Рабочим еще повезло, они смогли выбрать ботинки по размеру», - говорит наш собеседник.

У Чиянгве своя трактовка собственного статуса: «Я - доказательство того, что экономика здесь может работать. Я - продукт black empowerment». Так называется политика поддержки коренного населения Зимбабве - черные должны владеть не меньше 50% акций в каждой зимбабвийской компании.

Сейчас Чиянгве строит коттеджные поселки для среднего класса- «я вам покажу будущее Зимбабве», - и мы едем в лимузине на стройплощадку. На поросшем бурьяном пустыре копошатся два десятка рабочих. Напротив - уже построенный, но пустующий поселок. Среди тесно поставленных домиков только голая красная земля, никаких дорожек и фонтанов, как в рекламном проспекте. Филипп явно радуется, когда мы обнаруживаем молодую семью, которая недавно заселилась: «Вот видите, жизнь налаживается».

В покрытом красной пылью лимузине мы едем осматривать главный объект Чиянгве - «Пентагон», будущий гостиничный и бизнес-комплекс. На стройплощадке никого. Зато напротив «Пентагона» - собственный особняк «племянника» президента: 18 спален, баскетбольная площадка, теннисный корт и три бара. «Я сейчас строю себе новый дом с 37 спальнями, а этот скоро переделаю в отель», - Филипп уже готовится к переезду.

ВСЕ ЗА ВАШИ ДЕНЬГИ

«Эта экономика действительно работает, - соглашается с Чиянгве человек, который предлагает называть его по имени греческой нимфы Калипсо. - Только она работает вчёрную». Калипсо знает о чем говорит - он сам нелегальный меняла. «Страна у нас бедная, но люди богатые», - объясняет Калипсо. Его дом раз в пять меньше, чем у Чиянгве, и машины поскромнее - всего два джипа и один лимузин. Дом окружен двухметровым забором с колючей проволокой. «У меня самая незаконная в этой стране профессия. Но еще никого из нас не посадили, потому что без нас никуда», - продолжает Калипсо.

В Зимбабве курс валют устанавливает правительство, но он значительно ниже реального. «Через меня можно всё купить и всё продать. Я покупал джипы для [лидера оппозиции] Цвангираи, и у меня же меняет деньги [глава Резервного банка] Гомо. В день через мои руки проходит до $150 000. На каждой двадцатке я заработаю пятерку», - говорит Калипсо. Телефон звонит каждые пять минут. У Калипсо пять домов, счета в ЮАР, Лондоне и еще бог знает где. «Через нас отмываются деньги от экспорта, через нас деньги выводятся за границу, мы здесь - всё». По словам Калипсо, он может легализовать свой бизнес за одну ночь: «Я сделаю это, как только сменится власть. Старик слишком засиделся».

Экономический кризис подорвал популярность Роберта Мугабе. Вышло так, что Мугабе срубил сук, на котором сидел. Отняв землю у фермеров, он посадил на нее бедных, но не дал им права собственности. Черные фермеры пашут государственную землю. В результате новые крестьяне не могут брать кредиты в банке под залог земли - денег на работу нет. Крах сельского хозяйства спровоцировал падение в других секторах экономики. Не сумев восстановить экономику, Мугабе решил прибить сук обратно к дереву гвоздями. И насилие стало единственным способом, который позволил ему удержать контроль в руках.

Главный лозунг его нынешней кампании против оппозиции - «Даешь 100-процентный контроль». А девиз его молодежных бригад - «Война или победа».

ВОЙНА БЕЗ КОНЦА

«Это именно война, и мы не можем ее проиграть», - говорит один из высокопоставленных членов правящей партии ЗАНУ-ПФ товарищ Пасипанодья (которого называют «генералом»). Это имя на языке шону означает «устрашитель». Так во время войны против белого режима называли себя повстанцы. Партийный босс настаивал на анонимности, потому что за неофициальную встречу с иностранным журналистом его могут обвинить в измене родине. В организации нашего рандеву принимало участие множество подготовленных людей. Сначала встретились посредники с обеих сторон, забрали «генерала» из условленного места и привезли в кафе, которое выбрали в последний момент. Затем единственный, кто знал, где я живу, забрал меня из дома. Пока шли эти маневры, времени на еду не осталось. Трое черных и один белый за пустым столиком, настороженно поглядывающие по сторонам, - подозрительное зрелище.

«Вся оппозиция проплачена Западом. В стране есть нечего, а они через гуманитарные организации за еду покупают голоса», - благонадежно повторяет товарищ П. слова Мугабе. Цель Запада - поставить Зимбабве на колени и доказать, что черные не могут править страной и самостоятельно «встать с колен».

Добиа Дзомба не может встать по другой причине. Ему обе руки и ногу переломали активисты ЗАНУ-ПФ ударами нобкерри. Эти деревянные дубины - традиционное зимбабвийское оружие. Добиа получил в рамках «перераспределения земли» 6 гектаров, но «вместо благодарности» стал агитировать за оппозицию. Землю отобрали, а на его примере «перевоспитали» остальных односельчан. Добиа сейчас в Хараре, где учится ходить. Он живет вместе с другими жертвами воспитательного процесса в тайном убежище, открытом при одной из местных церквей. Здесь скрываются целыми семьями. Элони Ньямаяро была на седьмом месяце беременности, когда «активисты» пришли за ее мужем. Не найдя его, они стали допрашивать Элони: заставили бежать с километр, а потом избили. Элони родила близнецов. Мертвых. Теперь она здесь с мужем.

Самая распространенная форма перевоспитания - показательная порка. Виннет Чизанго вместе с 11 другими женщинами била толпа из 100 человек. «Они били посменно. Длинными бамбуковыми палками. Нет, убить не хотели. Если бы хотели, то били бы по почкам. А так просто перевоспитывали, - отвечает она на очередной вопрос и, повернувшись спиной, задирает платье: - Фотографируйте!» Вся нижняя часть ее тела покрыта ранами, шрамами и кусками отмирающей кожи. Чтобы раны дольше не заживали, «воспитатели» посыпают их химическими удобрениями.

ПОСМЕРТНЫЙ ПОДСЧЕТ

Начиная с 29 марта по всей стране были развернуты молодежные военизированные лагеря. На них и возложили основную задачу по «перевоспитанию» избирателей. Каждый вечер из лагерей выходят агитбригады, обходят дома и собирают всех, кто может ходить, на «пунгвес». Это митинги и шествия; пение революционных песен и скандирование партийных лозунгов продолжается до утра. Молодой парень Самсон в первом туре голосовал за оппозицию, но с тех пор каждую ночь ходит на «пунгвес». Он говорит, что его не били, но ему пришлось доказывать свою сознательность: «Знаете, люди ведь недоедают. Кости слабые. Витаминов нет, так что сломают руку или ногу как нечего делать». Самсон говорит, что его заставляли бить «перевоспитуемых»: «Я обычно в толпе прячусь, но не всегда получается». Мы разговариваем с ним в доме его братьев. Все - оппозиционеры. Но на всех регалии правящей ЗАНУ-ПФ - майки, банданы, значки. «Так безопаснее», - поясняют они.

Один из таких «боевых» агитотрядов курирует товарищ П. Он говорит, что в его районе насилия не было. «Мы перевоспитываем мирным путем, - убеждает он. - Это у соседей четверых убили, а у меня- никого». Сразу после выборов газета Zimbabwean (один из парадоксов Зимбабве - здесь еще осталась независимая пресса) опубликовала список жертв предвыборного периода - в нем перечислены погибшие как со стороны MDC, так и со стороны ЗАНУ-ПФ. Всего в списке от 26 июня было 81 имя, а напротив каждого - обстоятельства смерти: застрелен, забит, зарублен. Активистов ЗАНУ-ПФ в «мартирологе» всего двое.

СВОБОДА ВЫБОРА

Практически никто из журналистов не осмеливается покидать Хараре. В деревнях риск быть схваченным гораздо больше. Самый безопасный способ перемещаться по стране - подбросить полицейского. «Добро пожаловать в свободную страну!» - вместо «привет» выпаливает сельский полицейский Эрик, как только забирается к нам в джип. Худая немытая шея торчит из расстегнутой гимнастерки. Удостоверившись, что я всего лишь турист, который едет в один из местных заповедников, продолжает начатую тему: «Тут нечего бояться. Вы в свободной стране. Здесь нет никакого насилия». На обратном пути нас тормозят уже трое полицейских. «А, из России… Знаю, знаю, рабочий класс, революция», - хвастается познаниями самый старший. Его сосед помоложе фыркает в кулак. Третий молчит. «Туристы нам нужны», - с какой-то щемящей смесью тоски и радости резюмирует тот, что постарше. Благодарят за проезд и выбираются из машины. Благодарим в ответ - позади несколько блокпостов, которые мы пролетели безо всяких проверок.

Жертвами «предвыборной войны» в Зимбабве стали и остатки белых фермеров. Даже те из них, кто оказывал поддержку правящей партии. «Мы всегда давали в нашем районе молодежи то, что они просили. Мясо, так мясо, фруктов, так фруктов, а они пришли и просто выбросили нас из дома», - говорит Джеймс Этридж. Его ферма вблизи города Чигуту была самым крупным производством апельсинов во всей Южной Африке. Джеймс Этридж - белый зимбабвиец в четвертом поколении. «Полтора года назад нам в Минсельхозе сказали, что никто нас не тронет. Продавайте, мол, апельсины, потому что вы нужны стране. А теперь у нас отняли всё», - в голосе отца Джеймса Ричарда нет и нотки слабины. Он скорее с гордостью, чем с горечью перечисляет свои потери: «Ферма стоит $15 млн, а из дома вынесли ценностей на $908 000. У нас всё записано».

На сборы Этриджам дали полчаса. «Иначе убьем - прямо так и сказал нам Гилберт Мойо. Он там у нас в Чигуту командует всем», - говорит Этридж. По его словам, грабежом руководил сын спикера сената Эдны Мадзвуни. «Эта баба и прибрала нашу ферму к рукам», - только при упоминании имени сенаторши в голосе Ричарда слышится нервная нотка. Сейчас Этриджи живут в единственном оставшемся у них доме в пригороде Хараре - одноэтажном особняке в белом квартале с охраной за высокой стеной. «Мы не англичане, мы не шотландцы. Мы зимбабвийцы. Это наша Родина. И мы отсюда никуда не уедем. Я уверен, что мы еще сможем вернуть себе ферму», - добавляет Джеймс. Этриджи оказались правы, что не стали ждать справедливости на месте и выехали с фермы по первому требованию. Через три дня после нашего разговора их друга, фермера Бен Фрифа, который держался в Чигуту до последнего, та же самая банда Мойо избила до полусмерти.

Товарищ П. говорит, что насилие - это вынужденная, но необходимая мера: «Мы должны напомнить людям, что время борьбы не прошло. У нас нет таких денег, как у оппозиции, но мы должны напомнить людям, что еда не главное. В этом и заключается наше перевоспитание». Теперь в плане Мугабе роспуск парламента, в котором оппозиция получила большинство голосов. «Через полгода будут новые выборы», - говорит мне «генерал».

Значит, перевоспитание продолжится?

Нет. Думаю, что людей мы уже перевоспитали, осталось поднять их дух.

"Новый президент Зимбабве Эммерсон Мнангагва впервые вернул землю белому фермеру. Надел у Роберта Смарта отняли во времена правления предыдущего главы государства Роберте Мугабе, - пишет wolf-gray . - Десятки рабочих и местные жители встречали фермера аплодисментами и песнями.

Новый зимбабвийский лидер назвал земельную реформу неизбежной. Он пообещал компенсировать убытки фермерам, потерявшим угодья в результате реформ Мугабе. Таким образом, глава государства хочет привлечь в страну инвестиции.

Отмечается, что с министром земледелия страны собираются встретиться представители Фермерского союза, представляющего интересы белых фермеров. Гонения на них начались в конце 1990-х годов. В 2000-м правящая партия Зимбабве (Африканский национальный союз - Патриотический фронт) во главе с Мугабе начала проводить земельную реформу. В то время белое население составляло лишь один процент, однако владело большим количеством плодородных угодий. В результате почти все эти земельные хозяйства были отобраны.

В 2000 году в Зимбабве проживали 4,5 тысячи белых фермеров, после реформы их осталось всего несколько сотен. В середине ноября в Зимбабве произошел бескровный переворот, в результате которого пост главы государства достался Эммерсону Мнангагве. Мугабе правил страной с 1980 года".

"Последний (он же единственный) белый президент Родезии Ян Смит, несмотря на то, что считался ярым расистом, дожил свой век фермером – никто его не трогал, - пишет uborshizzza . - Жил на своей ферме. Часто общался с людьми, в том числе темнокожими африканцами. Написал мемуары. Охотно давал интервью, в которых критиковал Мугабе за коммунистические методы правления. Говорил, что прежде гордился Родезией, но не находит сил гордиться Зимбабве. Из-за ухудшения здоровья в 2005 году Смит переехал в ЮАР и поселился в доме престарелых южного пригорода Кейптауна. Скончался в возрасте 88 лет.

Вот отрывок из его мемуаров: "Очень часто, когда я шел к своему автомобилю, чтобы съездить на обеденный перерыв, ко мне на улице подходили люди, с просьбой дать автограф, либо просто сказать что-нибудь приветственное и одним из самых частых замечаний с их стороны было: "В этой стране черное население выглядит самым счастливым, чем где-либо". Верховный комиссар полиции показал мне статистику, согласно которой уровень преступности в стране pro rata к численности населения был самым низким в мире.

Как я уже упоминал ранее, после распада Федерации (Родезии и Ньясаленда) наши усилия привели к тому что в Родезии были созданы самые лучшие условия для местного черного населения в области образования, здравоохранения, жилья, отдыха и культурного развития чем где-либо во всей субэкваториальной Африке. И именно этому британцы стремились положить конец – не останавливаясь ни перед чем.

Вероятнее всего, наиболее сильным аргументом, свидетельствующим в пользу нашей независимости, является нынешняя история Африки – мы жили бок о бок с этими странами и воочию наблюдали результаты. Первой британской колонией, кому была дарована независимость, стала Гана – в 1957. Британцы немедля объявили, что славный пример свободной Ганы явит собой успех британской колониальной политики. Буквально в течение пары лет президент Нкрума установил в стране диктатуру одной партии, половина членов парламента были брошены в тюрьму, от лидеров оппозиции избавились, экономика развалилась, а президент завел себе за границей личный счёт, куда положил несколько миллионов фунтов. В 1966 его сместили с поста, и ему ещё повезло, что он успел бежать живым.

За этим последовала Нигерия, 1960. Нам было объявлено, что Нигерия – развитая страна, чьи связи с Британией и Европой насчитывают более чем 200 лет. В стране были сильны противоречия между различными этническими и религиозными группами, но предполагалось, что конституция, написанная англичанами, их устранит. В самом скором времени в стране разразилась ожесточённая гражданская война между мусульманским Севером и негритянским Югом. Коррупция во власти била все рекорды, и экономика моментально опустилась на дно. В то время как мы вели переговоры с Британией, в Родезию приходили известия о сотнях убийств, происходивших во время "свободных" выборов в Нигерии. Несмотря на это, приготовления к конференции премьер-министров стран Содружества в Лагосе шли полным ходом. На закрытии этой конференции Вильсон в цветистых оборотах расписывал успешное развитие независимой Нигерии, а также то, как процветают остальные независимые страны Содружества. Британия, заявил Вильсон, гордится тем, что она внесла весомый вклад в это процветание. Через несколько дней после окончания конференции, нигерийский диктатор Абубакар Тафава Балева и несколько его министров были зверски убиты.

Затем пришел черед независимости Бельгийского Конго, также в 1960. В стране немедленно вспыхнула гражданская война, количество насильственных смертей измерялось десятками тысяч, а белые поселенцы оказались в самом центре этого пожара, состоящего из хаоса, изнасилований и убийств. Беженцы тысячами прибывали в Родезию и наша страна немедленно протянула им руку помощи. Нет смысла упоминать о том, что описания зверств, которым подвергались эти несчастные, подтверждались врачами наших больниц и госпиталей – на родезийцев это произвело неизгладимое впечатление.

Независимость также пришла в Танзанию, Замбию, Уганду и Кению. Шаблон везде был одним и тем же: межплеменное насилие, резня, тюремное заключение для оппозиции, перевороты, потрясающая коррупция во власти, личные заграничные счета правящей верхушки и неиссякаемый поток белых беженцев у которых отобрали всё им принадлежащее. В независимой Замбии в октябре 1964, физическое уничтожение политических оппонентов шло полным ходом, коррупция достигла угрожающих масштабов, а президент Каунда объявил о создании в стране однопартийной системы. Однако Британия с радостью предоставила им независимость, в то время как Родезии, имевшей опыт сорокалетнего самоуправления, было категорически отказано. Ну и как после этого родезийцы должны были воспринимать столь неприкрытое лицемерие и откровенные двойные стандарты, особенно, если речь шла о собственном будущем и собственных жизнях?

Много раз я подчеркивал тот факт, что в тех случаях, когда британские решения африканских проблем проваливались – а это было всегда – англичане немедленно отворачивались от этого, предпочитая дистанцироваться от того безобразия, что они сотворили. При этом они отказываются признавать тот факт, что коль другие люди решили жить самостоятельно, то они, естественно пытаются избежать подобных ошибок, учитывая их в построении своего общества".

Активный отъем земли белыми колонистами у африканцев начался в 20-е годы XX века, а массовый характер принял в 1950-60-е годы. Настоящего апартеида в Родезии не было, но все же земля находилась преимущественно в руках белого меньшинства, белые занимали чиновничьи должности, были места, куда черных не пускали (рестораны, клуб, отели). Негры должны были нести некую рабочую повинность, заключавшуюся в том, что они работали на кого-то из белых фермеров за очень небольшую плату или даже бесплатно...

В 1953 году была организована Федерация Родезии и Ньясаленда, включавшая Южную Родезию, Северную Родезию и Ньясаленд (современная Малави), со статусом федеральной территории (уже не колонии, но ещё не доминиона). Однако через десять лет, в 1963 году Федерация развалилась, когда независимость получили Замбия и Малави. Белое правительство Южной Родезии также требовало независимости, однако Лондон отказывался её предоставить, прежде чем власть в стране будет полностью отдана чёрному большинству. В ответ 11 ноября 1965 года премьер-министр Южной Родезии Ян Смит провозгласил независимость, которая не была признана Великобританией. В 1970 году Смит провозгласил Родезию республикой, что также не получило международного признания.

Любопытно, что Яна Смита ненавидели все в мире – СССР, Европа, Китай, но больше всех Великобритания... В Родезии до 30-ти лет жила Дорис Лессинг, получившая Нобелевскую премию по литературе. Ее первый роман был о жизни в Родезии...

12 декабря 1979 года власть в Родезии-Зимбабве была временно передана британскому губернатору лорду Артуру Кристоферу Джону Соумсу, партизанские отряды должны были прекратить вооруженные действия. На всеобщих выборах 1980 года убедительную победу одержало радикальное крыло ЗАНУ - Африканского национального союза Зимбабве под руководством Роберта Мугабе.

Руководители Зимбабве стали искать в мировом учении такую идеологию, которая могла бы принести процветание нашему народу. Было решено взять идеи К. Маркса в интерпретации В. И. Ленина о равенстве всех людей на земле и свободе. Декларировали строительство общества, в котором было бы интегрировано все положительное из иностранного опыта. В экономике должны были действовать государственные предприятия, кооперативы и личные фермерские хозяйства. В наибольшей степени Зимбабве ориентировалось на КНР. СССР в свое время поддерживал другую группировку повстанцев - не Мугабе.

Первоочередной задачей нового правительства стало перераспределение земли. До 70% ее находилось в руках белых (В 1965 году в Родезии было 230 тыс.белых, сейчас осталось 100 тыс., что составляет 1% населения страны). Предполагалось, что эта реформа будет осуществляться постепенно при финансовой помощи Великобритании, чьей колонией до 1980 года была Зимбабве, называвшаяся тогда Южной Родезией. Планировалось выкупать землю у белых землевладельцев и перераспределять ее среди местного населения.

Какое-то количество земли в 1980-90 годы было перераспределено по этой схеме, но с точки зрения местных жителей, процесс шел очень медленно. Инициаторами быстрого перераспределения земли стали ветераны национально-освободительной борьбы. Они сами по факту захватывали эти земли без всякой санкции на это со стороны государства. Причем вплоть до конца 1990-х годов полиция такие захваты пресекала, зачастую возвращая землю белым фермерам...

Понимая, что поддержка его со стороны населения начинает падать, Мугабе в 2000 году провел референдум об изменении конституции, в который помимо пункта о расширении президентских полномочий, вносился и пункт о возможности безвозмездного изъятия земли у фермеров. Однако большинство (54,6%) принявших участие в голосовании граждан страны отвергло этот проект.Чтобы удержаться у власти Мугабе пошел на такой популистский шаг, как самовольные захваты ферм. В результате перераспределение земли в Зимбабве прошло очень беспорядочно, а многие белые фермеры были вынуждены покинуть страну или перейти в другие сферы экономики..."